Гид по Ташкенту: главное в городе

В ташкентском метро — 4 линии, 50 станций (и оно растёт). В 1977 году метро Ташкента стало седьмым в СССР и первым в Центральной Азии. Советские станции тут на редкость красивы и самобытны для утилитарных 1970-х—1980-х. Особенно — «Пахтакор» с мозаиками (красная линия) и роскошная «Алишера Навои» (синяя). Но самая фантастическая станция — «Космонавтов» (синяя). Из каждого поезда тут высаживаются туристы с камерами наготове. Они оказываются в сумерках, где светятся нефритовым светом стеклянные колонны и мерцает на потолке Млечный путь. Стены — с градиентом от голубого к синему, как атмосфера Земли. На стенах — керамические портреты космических героев: от Гагарина до астронома Улугбека, построившего в XV веке в Самарканде одну из главных обсерваторий средневековья.

Фотографировать в метро разрешили только в 2018 году.

Метро обычно не особо загружено: основной пассажиропоток приходится на автобусы и маршрутки (а вот от троллейбусов и трамваев город избавился).

Набережная канала Анхор — приятное место для прогулок. Анхор — часть оплетающей весь Ташкент старинной системы каналов, кровеносной системы превратившей пустыню в живой город.

По Анхору проходит условная граница между Старым (на западе) и Новым городом (на востоке). В 1865 году, — когда Ташкент стал частью Российской империи, — он был лабиринтом глухих заборов и одноэтажных глинобитных домиков с арбузными плантациями на кровлях. Жителям окраин иногда досаждали тигры. Русские назвали всё это Старым городом и построили на другом берегу Анхора свой — Новый — город.

ХХ век — особенно реконструкция Ташкента после землетрясения 1966 года — стерли разницу между Старым и Новым городом. Но память о ней сохраняется. К тому же, в бывшем Старом городе сохранилось несколько средневековых мечетей, медресе и мавзолеев, а также традиционных кварталов с узкими улочками и глинобитными домами.

Название этого торгово-развлекательного комплекса переводится как «Сеульские ворота». И это действительно словно портал в совсем другой город: целый район на набережной канала, с террасами, фонтанами, кафе, магазинами и эффектным видом.

Сердце Нового города, а то и всего Ташкента. Весь ХХ век Сквер менял имена: в честь фон Кауфмана (генерал-губернатора Туркестана), Революции, Сталина, Маркса... Каждый раз менялся и памятник в центре. Сейчас здесь сидит на коне один из главных героев Узбекистана Эмир Темур. Он же — Тамерлан, он же — Тимур. Завоеватель, подчинивший себе в XIV веке Иран, Кавказ, Афганистан, бо́льшую часть Средней Азии. Умер 68-летний Темур, готовясь к покорению Китая.

Старожилы помнят Сквер совсем другим: под огромными столетними чинарами. Дина Рубина в романе о Ташкенте «На солнечной стороне улицы» описывает Сквер времён СССР как злачное место, где вечером среди благоуханной, влажной сирени собирались студенты, стиляги, алкаши и проститутки.

Нынешний Сквер из излишеств позволяет себе только красивую вечернюю подсветку. Чинары вырубили в 2009 году (говорят, — для лучшего вида на новый Дворец форумов). Но высаженные вместо них юные дубы и прочие деревья уже подросли и дают тень и уют.

Тимуриды — основанная Тамерланом династия, правившая в XV веке его империей, в которую входила большая часть Средней Азии, Ирак, Иран, Афганистан, Кавказ. С эпохой Тимуридов связаны не только завоевания — под их покровительством расцвели науки и искусства. Есть понятие «Тимуридского Ренессанса», происходившего почти одновременно с европейским Возрождением. Именно тогда создано многое из культурных сокровищ Узбекистана: от поэзии Алишера Навои до шедевров архитектуры, ради которых туристы со всего мира едут в Самарканд.

Прозванный «короной» музей Тимуридов, как и Дворец форумов, — квинтэссенция «каримовской архитектуры». Так называют процветавший при первом президенте Исламе Каримове пышный стиль, вдохновлённый славным прошлым и изобилующий колоннами. Внутри — мрамор, фрески, сусальное золото. Но экспозиция, судя по отзывам, не очень впечатляет (зато гидов хвалят). Если времени мало, возможно, лучше сходить в музей истории Узбекистана.

К советскому архитектурному модернизму 1960—1980-х люди постсоветского пространства часто относятся без особой любви: слишком много его вокруг, слишком мало уютной старины. Но полюбить такую архитектуру выгодно: нам с ней жить. Ташкент — один из тех городов, где легко рассмотреть её достоинства: открытость миру, устремлённость в будущее, демократичность, космическую смелость форм — и одновременно интерес к национальной культуре. Изогнутый фасад построенной в 1974 году семнадцатиэтажной гостиницы «Узбекистан» покрыт бетонной решёткой. Изгиб фасада отсылает к открытой книге. А решётка — отсылка к традиционному для Средней Азии архитектурному элементу — ажурным решёткам «панджара».

Панджара, защищающие от прямого солнечного света, становятся жизненно необходимыми, когда (обычно в конце июня) приходит чилля — безветренная жара, длящаяся почти полтора месяца и не отступающая и ночью.

Куранты — один из символов старого Ташкента. Они появились в 1947 году. Дело в том, что Ишия Айзенштейн, ташкентский еврей-часовщик (и сержант Красной армии) привёз с войны и подарил родному городу башенные часы с разрушенной ратуши прусского города Алленштайн. Городские власти объявили конкурс на лучшее здание для часов. Так появилась 30-метровая башня, украшенная традиционной резью по ганчу (сырому алебастру). Айзенштейн сам починил и вставил в неё часы — и приглядывал за ними потом.

В 2009 году куранты удвоились: недалеко от старой башни появилась её точная копия. В старой башне сейчас ресторан — один из самых дорогих и модных в городе, с самыми шумными вечеринками.

Главная площадь столицы, окружённая правительственными зданиями. Место для больших праздников: от ёлок до парадов.

До революции это была Соборная площадь, после — Красная площадь, а с 1956 года — площадь Ленина. Нынешний вид получила в 1970-е годы после землетрясения и реконструкции. А нынешнее название — Мустакиллик, площадь Независимости — после обретения Узбекистаном суверенитета в 1991 году. Тогда же с площади убрали памятник Ленину, а на его постамент водрузили монумент Независимости, прозванный «глобусом Узбекистана».

Площадь переходит в парк с аллеями, фонтанами и Вечным огнём в память о жертвах Великой отечественной войны. Если пройти через парк — выйдете к каналу Анхор.

Сам музей создан ещё в 1786 году членами Туркестанского отделения Московского общества любителей природоведения, антропологии и этнографии. Сейчас он занимает здание бывшего Музея Ленина — ещё один заметный образец советского архитектурного модернизма с национальными мотивами.

Здесь можно увидеть статую Будды I века н.э. и другие археологические находки, керамику, ковры, монеты. Раздел, посвящённый Тимуридам, средневековой династии потомков Тамерлана, даже интереснее, чем в самом музее Тимуридов возле Сквера. Лучше ходить с экскурсоводом.

Считается, что ташкентский театр оперы и балета родился в 1939 году с премьерой первой узбекской оперы «Буран». А собственным зданием в стиле сталинский ампир обзавёлся в 1947 году. Cтроили с 1940 года, на финальном этапе подключили японских военнопленных.

Вокруг театра — сквер с цветниками и фонтаном. Внутри — зрительный зал на полторы тысячи человек с занавесом, расшитым бухарскими золотошвеями, а также щедро украшенные фойе.

Весной и летом на площади перед театром проходят симфонические концерты. Анонсы можно найти в инстаграме театра.

Уникальное здание. Во-первых, придуманный архитектором Офелией Айдиновой дом — полностью монолитный, первый монолит в Узбекистане. Во-вторых, на каждые три этажа приходится внутренняя терраса с зеленью. На террасах растут деревья и сушится белье, а дети катаются на великах и играют в футбол. В-третьих, на крыше Офелия Айдинова задумывала бассейн и солярий, а в подвале — общую прачечную, как в Америке. В доме 120 квартир — и в каждой есть закруглённый угол.

Дом строили 11 лет — и закончили в 1985 году. Как и многие советские архитектурные эксперименты, на практике он оказался не таким прекрасным, как в теории: бассейн, например, протекал и от него отказались. Теоретически в дом можно попасть с экскурсией — поспрашивайте гидов.

Ну а «Жемчугом» дом прозвали по названию ювелирного магазина на первом этаже.

Жизнь хозяина этого модернового особняка конца XIX века стоит десятка романов Акунина. Великий князь Николай, племянник Александра II, в юности завёл роман с американской танцовщицей Фанни Лир и украл бриллианты с фамильной иконы. За это его объявили душевнобольным, лишили титулов и сослали на восток. На новом месте влюблённый в Среднюю Азию Николай взял фамилию Искандер, завёл сразу две семьи, писал научные труды из своих экспедиций по Туркестану, открывал прогрессивные стартапы (от фотомастерских до хлопковых мануфактур) и был очень успешен. Заработанное (и то, что присылали из Петербурга) тратил на развитие города, построил оросительные каналы, богадельню, театр, кинотеатр. Февральскую революцию приветствовал, подняв над своим домом красный флаг. В 1918 году умер от пневмонии.

В советское время в особняке был Дом пионеров. Сейчас — приёмы МИД, поэтому внутрь не пустят, да и фотографировать роскошных оленей, украшающих входы в здание, придётся через ограду.

Находящийся немного в стороне от туристических троп небольшой, но очень красивый музей. Обязательно нужен экскурсовод — он поможет разобраться в традиционных узбекских искусствах: от иката до вышивки сюзане, от керамики до чеканки, от ковров до мозаик. Вот мировые модные дома — от Oscar de la Renta до Balenciaga — уже разобрались. И теперь раз в несколько лет на подиумах появляются вариации на тему, например, иката (особая техника, создающая «психоделические», на современный взгляд, узоры на шёлке).

Прежде чем закупаться сувенирами стоит сходить сюда за ликбезом. Кстати, в самом музее тоже неплохой сувенирный магазинчик.

Триста лет назад на этом месте (тогда — за пределами города) было селение кашгарцев, родственного узбекам народа, позже влившегося в уйгуров. Полтора века назад тут была бедная окраина Нового города. А полвека назад — эпицентр землетрясения, изменившего город.

Из-за вертикального направления толчков, дома не обваливались сразу, а покрывались трещинами. Поэтому от разрушений во время землетрясения 1966 года в городе-миллионнике погибли 9 человек; больше людей умерли от сердечных приступов во время повторных толчков. Но тысячи зданий — практически весь центр — были признаны подлежащими сносу. Так исчезла большая часть старого Ташкента и появился новый Ташкент, который силами всей страны отстроили за три года.

В 1970 году над эпицентром установили памятник: гранитный куб с датой и временем землетрясения, изваяния мужчины и женщины, защищающих ребёнка, стелы с барельефами, изображающими восстановление города.

Под открытым небом выставлено около трёх десятков старых паровозов, тепловозов, электровозов, а также десяток вагонов. Многие открыты, так что можно забраться внутрь. Один из старейших экспонатов — паровоз-«овечка» начала ХХ века. Есть версия, что именно этот экземпляр снимался в «Неуловимых мстителях», но это неточно. Ещё один впечатляющий экспонат — словно выкатившийся из какого-то альтернативного будущего двухэтажный туристический вагон с прозрачным куполом. Такие пытались выпускать в футуристических 1960-х и этот — единственный сохранившийся экземпляр.

По территории музея можно прокатиться на узкоколейке.

Законсервированные археологические раскопки — следы города, который был на месте современного Ташкента 2200 лет назад.

Название «Ташкент» впервые упоминается в IX веке. Но древние городища (следы городских стен) на территории узбекской столицы указывают, что история куда дольше. Минг Урик — древнейшее из ташкентских городищ. Эта находка позволила Ташкенту отпраздновать 2200-летие. Впрочем, археологи осторожно уточняют: 2200 лет не совсем самому городу, а городской культуре на этом месте. Города-предшественники Ташкента на этом месте сменяли друг друга, исчезая почти бесследно, прежде чем новые люди начинали строить новый город.

Неоготический собор в окружении цветущих роз. К этой красоте прилагается непростая история. В начале ХХ века в Ташкенте жили 7 тысяч католиков: поляки, немцы, литовцы, латыши. Одни были ссыльными, другие — солдатами царской армии. В 1912 году католическая община начала строить храм. Во время Первой мировой к ним присоединились военнопленные. После революции в недостроенном храме были то общежитие, то склад. В 1990-е его вернули верующим.

Обратите внимание на кованые детали (люстры, ограждения, оконные решётки): их сделал прихожанин, кузнец Владимир Пилипюк.

Службы идут на русском, английском, польском и корейском языках. Почему корейском? В Ташкенте большая корейская диаспора. Часть корейцев была депортирована с Дальнего Востока во время Великой Отечественной войны, часть — эмигрировала в 1960-е из Южной Кореи (тогда страны небогатой и авторитарной). Большинство верующих узбекистанских корейцев — христиане (как и в Южной Корее).

Бирюзовые купола построены в ХХ веке. Но торгуют здесь сотни лет. Чорсу был важным узлом Великого шёлкового пути. И сейчас остаётся бурчащим чревом Старого города. Если вы начали знакомство с Нового города, чистого и просторного, здесь вы перенесётесь в другой мир: грязно, шумно, тесно.

Покупать нужно главную местную дыню — хандаляк, сухофрукты и специи; расписную посуду. Можно и нужно торговаться! На эту старинную игру в изначальной цене заложено от 10%.

Наглядная демонстрация новости о том, что в 2024 году Узбекистан стал первым в мире по продаже золота — три этажа ювелиров с украшениями на любой вкус и кошелёк (мастера работают и на заказ). В прилегающих к рынку «обжорных рядах» (улица Сакичмон) в любое время можно поесть плов, самсу, лагман и прочее, без лишних церемоний (в том числе и гигиенических), зато дёшево и колоритно. Впрочем, есть мнение, что обжорные ряды уже стали чистым аттракционом для туристов, а значит испортились.

Ещё один кусочек подлинной старины. Медресе возле рынка Чорсу построил в XVI веке визирь по прозвищу «Кукельдаш» («молочный брат» — им визирь приходился самому хану). Впрочем, медресе тут было не всегда: в XVIII веке здание перестраивали под караван-сарай для проезжих купцов, а в XIX веке — под крепость-резиденцию кокандских ханов. Площадь перед зданием тогда была местом оглашения указов и публичных казней.

Сейчас медресе действующее: здесь, как и сотни лет назад студенты изучают Коран. И, что необычно для медресе, постороннему можно зайти внутрь: осмотреть садик и мастерские ремесленников.

Комплекс Хазрати Имам — редкое место в Ташкенте, похожее на фантазии путешественника о восточной экзотике: просторная площадь с мощными образцами исламской архитектуры, украшенными майоликой. Вокруг — лабиринт Старого города. В религиозные праздники площадь заполняется молящимися, в остальные дни тут разве что фотографируются туристы и играют дети.

Старейшие здания ансамбля Хазрати Имам строят здесь — XVI века, новейшие — ХХI века. Самое новое — мечеть Хазрати Имам (загляните во внутренний двор, чтобы увидеть колонны из сандалового дерева с тонкой резьбой). Над построенной в 2007 году мечетью высятся два 53-метровых минарета.

Впрочем, соборная мечеть выглядит миниатюрной на фоне строящегося по соседству с площадью огромного Центра исламской цивилизации, здания в традиционном стиле, в котором разместятся музей, академия, библиотека, конференц-зал, фондохранилище.

Ансамбль Хазрати Имам сложился вокруг могилы одного из первых проповедников ислама в городе, Абу-Бакра Каффаля Шаши, которого прозвали Хазрати Имам, «святой имам». Богослов, поэт и ремесленник Хазрати Имам жил в X веке. А его нынешняя гробница построена в XVI веке. Это самое старое здание комплекса.

Имейте в виду, что для посещения комплекса Хазрати Имам и прочих культовых объектов нужно выбрать прикрывающую плечи и колени одежду, а женщинам — покрыть голову.

Главное сокровище для любителя истории в комплексе Хазрати Имам— медресе Муйи Муборак (медресе — учебное заведение, сочетающее функции средней школы и духовной семинарии)

Здесь хранится Коран Усмана, созданный в середине VII века. Считается, что это один из 6 первых рукописных экземпляров Корана, созданных по приказу халифа Усмана, сподвижника и зятя пророка Мухаммеда. Основная версия появления книги в Узбекистане: Тамерлан привёз её в Самарканд из Ирака в XIV веке. Правда, некоторые исследователи считают, что рукопись — XVIII–IX века.

После присоединения Средней Азии к России, книгу увезли в Петербург. Через полвека пришедшие к власти большевики, чтобы заручиться поддержкой мусульман, вернули святыню в Среднюю Азию. Впрочем, всё советское время она провела в музее, а верующим её отдали только в 1990-х.

Реликвия выставлена в стеклянном коробе; фотографировать нельзя.

Комплекс Хазрати Имам соседствует со старинными кварталами Ташкента. Гуляя здесь, — особенно вдоль канала Калькауз — можно составить впечатление о том, как когда-то выглядел вообще весь Старый город.

Дома традиционного восточного города как бы вывернуты внутрь: к прохожим они обращены лабиринтом глухих стен, а окна выходят в недоступный чужим взглядам внутренний двор с садиком.

Исторически город делился на махалли. Слово «махалля» означает и квартал, и сам традиционный уклад жизни, и единицу городского самоуправления (многие вопросы решались внутри общины).

Присмотритесь к деталям: в таких районах можно увидеть, например, резные двери, которые могут быть гораздо старше самого дома.

375-метровая телебашня — самое высокое здание в Средней Азии, двенадцатая по высоте телебашня в мире. Строилась 6 лет, заработала в 1985 году. На высоте сто метров — смотровая площадка и вращающийся ресторан. Вход для граждан Узбекистана — 25 000 сумов, для иностранцев — 40 000 сумов; потребуется удостоверение личности.

Судя по отзывам, посетителей часто больше впечатляет вид башни снаружи, чем её советские интерьеры, еда в ресторане и вид со смотровой. Ходят слухи, что некоторые пронырливые путешественники, договорившись с лифтёром, поднимаются куда выше официальной смотровой.

Парадоксально, но чуть ли не бо́льшей достопримечательностью в последнее время стал «Центр плова» у телебашни. Это по сути столовая, где у входа на улице готовят в огромных казанах плов. Подробнее про «Центр плова» и прочие гастрономические достопримечательности мы рассказываем в подборке «Плов, самса, лагман: где знакомиться с узбекской кухней».

Большую мечеть на берегу канала Анхор, построенную в 2013—2014 годах, ещё называют Белой мечетью. Особенно эффектно здание смотрится в вечерней подсветке. Вокруг — большая благоустроенная территория, где приятно погулять. Обратите внимание на резные колонны во внутреннем дворе. В саму мечеть тоже можно войти (женщинам дадут платок накинуть на голову) — и обнаружить впечатляющий интерьер.

После прогулки обязательно загляните в центр выпечки самсы «Минор» рядом с мечетью. Считается, что там лучшая самса в городе — за горячей выпечкой с мясом или тыквой даже стоит очередь. Самсу можно взять с собой, а можно сесть с чаем за столик на воздухе или под крышей.

Больше рекомендаций — в нашем гиде по заведениям узбекской кухни. Чтобы найти его в онлайн-версии 2ГИС нажмите «Гид» на панели слева. А в мобильной версии откройте в меню раздел «Интересные места». Или просто долистайте эту подборку до конца — там будут другие подборки.

Небольшой красивый сад в японском стиле с небольшой (20 тысяч сум) платой за вход. Очень популярное место для свадебных и прочих фотосессий. Впрочем, в будние дни здесь довольно тихо и можно в уединении полюбоваться разгуливающими по парку аистами и павлинами, прудом с рыбками и лягушками или садом камней, а также медитирующими любителями йоги.

Довольно большой и ухоженный зоопарк. Среди трёх тысяч его обитателей — слоны, тигры, львы, медведи, а недавно появился жираф Алатау. Его (и прочих) можно покормить, купив специальный корм. Рядом с зоопарком — самый большой ботанический сад в Центральной Азии (68 га).

Душевный дом-музей великой певицы и танцовщицы. Тамара Ханум вошла в историю как реформатор узбекского женского танца. А ещё — много гастролировала и в путешествиях исследовала — и добавляла в свой репертуар — танцы и песни других народов мира.

Основная экспозиция — собранная Ханум коллекция национальных костюмов для выступлений. Египетский, скажем, щедро украшен серебром и весит 5 кило, а афганский — мужской, потому что женского танца в этой культуре не нашлось (но Тамару Ханум это не остановило).

Также в доме-музее можно увидеть мемориальные комнаты артистки с сохранённым бытом и интерьером, а также большую коллекцию фотографий, портретов, рукописей, афиш и прочего.

Вдали от центра обитает рукотворный и очень гостеприимный домашний музей тыквы, созданный полтора десятка лет назад семейной парой школьных учителей Бахтиером Юнусовичем и Дилдорой Рахимовной. Они сами выращивают тыквы (во дворе музея, там, где обычно виноград, растут десятки разных сортов тыквы), сушат и расписывают. Так получаются маски, игрушки, музыкальные инструменты, посуда, светильники... В коллекции уже тысяча экспонатов. У входа посетителей встречает соломенный верблюд, внутри хозяева устраивают представления и чаепития. Дети в восторге. Лучше заранее позвонить и предупредить о визите.

Янгиабад — огромный базар на краю города, где можно продать и купить всё на свете, от живых кур до гравицаппы. Есть и блошиный рынок.

Едете по оранжевой ветке метро до станции «Янгиабад», идёте через гудящую пробку на подступах к рынку, множество рядов с китайскими кроссовками и какими-то слесарными принадлежностями, через тёмный и пропахший маслом моторный павильон… И оказываетесь на живописной блошке, среди старинной посуды и ковров, книг и пластинок, дедушкиных «Зенитов» и бабушкиных вышиванок. Не пропустите здесь вход в настоящую пещеру Алладина, где модели парусников и чучела медведей громоздятся среди старинных буфетов, набитых пыльными сервизами. Из столетнего чайника может вылезти сонный геккон.

Сюда доберётся не каждый турист (даже местным поездка на Янгиабад представляется лихим поступком). Поэтому цены вменяемы. Но торгуйтесь! Изначальную цену можно сбить и втрое.